На шестом сольном альбоме трубач Эмброуз Акинмусири продолжает упорно действовать по принципу «будь сложнее»: снова замудренное название, пижонски выведенное строчными; снова громоздкие композиции, к каждой из которых в скобках пришит запутанный декодинг; снова необъятная концепция, в которой попробуй разберись.
Музыка тоже закручена до предела, и первая же вещь под названием “Tide of Hyaciynth” разворачивается в многочастную сюиту, которая за восемь минут успевает побыть и навороченным постбопом, и съехавшим с катушек фри, и даже солнечным латино. Такое начало на мейнстримовом «Блю Ноуте» может себе позволить либо кокетливый пошляк, либо законченный безумец, но штука в том, что Акинмусири, выбирая между «быть» и «казаться», решается на оба варианта сразу.
Акинмусири, конечно, выпендривается, но его таланта и смелости хватает для превращения авангардных идей Ассоциации содействия развитию творческих музыкантов — AACM (Association for the Advancement of Creative Musicians), политической ярости в духе молодого Арчи Шеппа и мейнстримовой романтики «а-ля 60-е» в личное и цельное высказывание на злобу дня. В том, что Акинмусири хочет одновременно жалить, как Роско Митчелл, и влюблять в себя, как Рой Харгроув, чувствуется не конъюнктурный расчет, а, скорее, уверенность в собственной правоте и чистоте замысла.
Если уж заниматься реставрацией Black American Music, то так, чтобы ничего не упустить из виду. И, судя по “on the tender spot of every calloused moment”, такая задача Акинмусири по плечу.
